|
В лекции «Об
упадке средневекового миросозерцания» (1891) Владимир Соловьев
разродился неожиданной для нас сентенцией. Основополагающие черты
ортодоксального (в отвлеченном смысле) христианства, что в его
римской, что в греческой форме, им определены как «ложное
средневековое мировоззрение с его антихристианским догматизмом,
индивидуализмом и спиритуализмом». Это говорил филокатолик, с
известного периода – просто католик (присоединившийся к Римской церкви
и принимавший католическое причастие), называя положения,
римо-католической церкви в прошлом свойственные даже более нежели
греко-православной. Это ныне – после коммунизации
центральноевропейских и индустриализации южноевропейских (Италии,
Баварии) стран, и напротив – «возрождения России», католики -
из нашей страны видятся образцами европейского рационализма. А тогда
было наоборот, и руководимая Победоносцевым Российская церковь, на их
фоне, могла выглядеть примером реформаторского протестантизма. Не
случайно, например, хорваты – подданные феодальной Австро-Венгерской
монархии, католики, с их вековой враждой к сербам, «русским
братушкам», в 1914 г. возносили молитвы о победе Русского Царя, с
чем виделось им «вхождение в Европу» (понимаемую в
философско-цивилизационном смысле) из феодальной олигархии Габсбургов
и Ротшильдов.
Папёжник В.С.Соловьев имел перед нами лишь одно, но очень серьезное
преимущество. Именно - дореволюционное образование, позволявшее
знакомиться с текстами на классических языках в их первоисточниках,
минуя «переводы» (не всегда существующие). Зная традицию изначальную,
он имел возможность видеть её историческую трансформацию.
Например, превращенное деспотической ближневосточной идеологией в имя
нарицательное слово «грех» идет от понятия греза – иллюзия.
Переводчики того терминологического аппарата Библии на славянский
язык, что знаем мы (почему, в частности, едва ли ими были Кирилл и
Мефодий, исключительно точные филологи-грекофилы, и житийные известия
о существовании докириллова русского перевода верны), как видно, были
более не чужды идеологии буддизма, нежели авраамизма. Ими, например,
могли быть центральноазиатские манихеи (их византийские подпевалы). В
греческом, на котором создавался первоисточник, используется термин
амортия – промах. Только и всего! Как профанное выражение, оно бытует
в нашем языке, «это я промазал» - говорим мы, желая
оправдаться, т.е. видимо, понятие существовало с общеиндоевропейских
времен. А какое к этому отношение имеет «грех», как в нарицательном,
так и в дословном значении..?
Профессор классической филологии Ф.Ф.Зелинский в своем выступлении
1906 г. перед учащимися о пользе классического образования, обратил
внимание, что общеизвестное, ходульное выражение «со-весть» -
чуждо славянскому языковому фонду, способам словообразования
славянских языков. В наших странах даже жену в супружество (т.е. в
упряжку с приставкой-указателем двойственного числа) берут за себя, а
не со собой. Выражение привнесено в язык церковными книжниками, как
калька взятое из греческого, где употребляются эти обороты.
Т.обр., по-русски должный смысл передает слово завет, в нашей
речи употребляющееся лишь как устаревающее, фольклорное, актуально
сохранившись лишь в юмористических оборотах, типа «заветы Ильича»
(заветный – ранее обозначало священный предмет, предмет-оберег,
завещанный, с долгом бережного хранения). Напротив, словечко
беззаветный – стало хвалебным. А чем гордиться «беззаветно
преданным», если по смыслу - это невежественный, безсмысленный?..
Внедрение чуждого понятия – служит для манипулирования говорящими,
когда например, осуждая «расизм», апеллируют к этой самой «совести»,
предписывая «дружбу» с неграми и китайцами, борьбу с «фашизмом»
(национал-социализмом). Завет Святослава и Ильи Муромца, Дмитрия
Донского и Александра Суворова, требует противного!
Наблюдения за словесами приносят немало таких, неожиданных самому
себе, открытий. Слово «Богъ» по правилам русского языка пишется
с заглавной буквы. Т.е. это не нарицательное, а имя собственное.
Происхождение его индоиранское, индусы так его и используют: Бхага. По
значению – делитель (богатств), «вседержитель» - дарующий свою паству.
По сему, у нас есть выражение богач, и это, кроме человеческой
социальной характеристики, в зафиксированных В.И.Далем диалектах еще и
наименование огня [В.В.Макушев «Сказания иностранцев…», СПб., 1861].
Богатый – было прежде аналогично понятию святой. Не будь совершено
искажение смыслового фонда языка некогда, борцами с арийским
огнепоклонничеством, не было бы и революции 1917 года!
Слово это фигурирует лишь в индо-иранских и славянских языках, другие
индогерманские языки используют иные термины. Это ПРАВИЛО – наречение
«бога» национальным именем, и хотя Аллах – это тоже вседержитель,
«единый бог», покруче еврейского Элох-им и христианской Троицы, этого
арабского бога (арабский язык – в магометанстве каноничен) - мы
именуем именно по-арабски. Возникает интересный вопрос. Когда в нашей
стране еврейские пропагандисты и христиане обличают русских язычников,
не знавших «истинного Бога», ими с какого то припёку используется
БРЕНД, принадлежащий КАК СОБСТВЕННОСТЬ именно тем – язычникам (здесь -
дословно). Видимо, выражение «не знали Христа», должное бы
использоваться здесь, не имеет должного эмоционального заряда,
необходимого в обличении, в стремлении вызвать нравственные
переживания потомка тех язычников (и христианину-еврею лишняя
сложность, ибо конкретизируя, он называет Конкретного бога, служить
Которому послан в нашей стране лишь «по долгу трудной службы»,
оставаясь подданным Ягве – сущности ревнивой и злобной, могущей
отмстить)… По аналогии с «аллахом», следует заключить, что Богъ – это
Дажьбогъ (день-бог, свет, некогда терминологически отождествлявшийся с
Солнцем [см. там же]), Свентовидъ, но отнюдь не еврейский дух Ягве,
обитавший в вефиле Иерусалимского храма, и не греческий Христос - хотя
возлияние на огонь жертвенного масла, откуда термин Помазанник
(Христос), и родственно по кругу понятий. Не знают юдо-христиане «истинного
БОГА»!
Начав с т.наз. совести, кончим «альфой и омегой» оной, «духовностью».
Евреям – уместно верить в духов, таких как «дух божий», «дух злобы
поднебесной» и прочих. В семитских языках не существует грамматической
характеристики неодушевленности [Б.А.Тураев «История Древнего
Востока», Л., 1936] - среднего рода индогерманского языка. В них – все
предметы «живые», каковое СВОЙСТВО задается обитающим в вещественном
теле духом – «душой» этого организма. Потому до сотворения мира «дух
божий» и носится над волнами, не имея пристанища. Нельзя его не
пожалеть!
Местообитание духа – кровеносная система, и стихи о противопоставлении
Слова, которое нёс Моисей на скрижалях, и Крови, написанные выпавшим
из лингвистического поля своего этноса Александром Городницким, тем не
менее, не могли родиться вне оного – в среде народов, где кровь
рассматривается как носитель кислорода, а не субстанции жизни…
Но в арийских языках понятие «души» (дуновения) имеет вовсе иной
смысл. И имя того, кого семиты знают как Элохим, нам бы следовало
передавать не иранским термином Богъ (Б`га), а арабским термином
ДЖИНН.
«Поддыхало»
- это лишь брюхо. И у кулачных бойцов удар в солнечное сплетение
издавна так и именовался: «в душу» [А.К.Белов "Славяно-горицкая
борьба", М., 1992]. Как указывает Негельсбах, у Гомера психэ-
выражает принцип ЖИВОТНОГО существования. «Она лишена чувства,
сознания, хотения, - как раз всего того, что составляет «я» человека»
[В.В.Вересаев "Аполлон и Дионис (О Ницше)", М., 1924, с.35]. Таково
существование семитических народов, с их харизматическим
мировоззрением – лишенным критического взглада на себя (личного, а не
«б-жественного», спроецированного в собственный аппарат зрения при
«таинстве покаяния и исповеди»).
Ахилл у Гомера: «…многие души могучих героев низвергнул в мрачный
Аид, а САМИХ распростер ИХ, на снедь плотоядным». То же у
Фирдоуси: «Простерлись недвижно, оставшись без сил, И с милой душою
ИХ рок разлучил» (дастан об исходе Кей-Хосрова). Анимализм – назв.
кино про животных происходит от лат.
anima
– то же, что греческ. «психэ» (душа). И Одиссей, занимаясь
некромантикой (Одиссея, песнь 11-я), дает душам умерших вкусить
жертвенной крови – лишь после этого, обретая плоть, т.обр., они
обретают способность видеть, чувствовать, осознавать… Персидский поэт
Санаи, автор поэмы «Странствие рабов божьих по Пути к своему истоку»,
одного из первоисточников «Божественной комедии» [см. А.Е.Бертельс
"Художественный образ…", М., 1997, с.157 и дал.], начал её главой
«Обращение к ветру». «…Очевидно, потому, что ветер делает «ветренным»,
грешным обыкновенного человека, будучи субстанцией «животного
духа», и бороться против него, против искушения удовольствиями жизни
труднее…» [там же, с.251]. Джан (новоперсидское), употребляемое
Санаи для обозначения этой самой, ветреной души, - передает арабское
нафс- [там же, с.252, прим.27], - т.е. библейское нефеш- - именно
душа, дух. И несложно понять, какие сущности получили имя джиннов -
сущностей «духовных», состоящих из ветра и огня, в среднеазиатском
фольклоре.
Носитель человеческих качеств – язык, Слово, то, что в санскрите
передается понятием Rta, Речь. И то, что остается после ЧЕЛОВЕКА, - не
его «душа», а его СЛАВА.
Словарь и формульный язык, сохраненный позднейшими литературными
памятниками, позволили реконструировать для рубежа 4-го – 3-го тыс. до
н.э. существование Греко-индоиранской общности. По ним стал представим
образный мир тех песен, что слагались предками эллинов и индоиранцев
об их героях. То были воители с «мощным духом», взывающие к
богам - «подателям благ», в битве добывая «славу мужей»,
«неумирающую» на «широкой земле». «За 2000 лет,
разделяющих период этой общности и время создания гомеровских поэм,
образ жизни греков и окружающая их среда по крайней мере дважды
претерпевали изменения. 1-й раз – с переселением их из степей, где они
еще на праэтническом уровне имели контакты с праиндоиранцами, на
покрытый лесистыми горами Балканский п-в. 2-й – когда с Балканской
Греции в кон. 2-го тыс. до н.э. часть греков перебралась в Анатолию,
утратив прямую связь с родными местами, с могилами обожествленных
предков. И однако же в культурном сознании малоазийских греков
оставались живыми тысячелетние эстетические клише, связанные с
традициями воинской героики, ее неизменными ценностями. Именно это
важно: …языковые способы выражения таких ценностей, от неведомых
поэтов раннебронзовой эпохи и до Гомера, находились в отношении прямой
генетической преемственности. …Поэт работал временами с невероятно
архаическим материалом» [Л.А.Гиндин, В.Л.Цымбурский "Гомер и
история…", М., 1996, с.15].
Если вы относите себя к мыслящей скотине – тогда да, у вас все
основания признать неправоту Гомера, правоту наби (шамана) Моисея.
Р.Жданович
·
Вернуться на страничку новостей |
