|
...Опера во
многом антиклерикальна, и понтифик, словно, не разобрался, что хорошо,
что плохо, а Бог разобрался. А у меня всё еще трагичнее. В моей версии
героя вообще никто не прощает. И заканчивается все тем, что он сходит
с ума, погружается в небытие, проклят и забыт всеми. Вагнер его
простить успевает, а я не прощаю и еще больше наказываю! - Почему не
простили? - Я же переводил действие в сегодняшнее время. Мне кажется,
сегодня не простят. Но это моя выдумка, моя интерпретация. (Из
интервью Тимофея Кулябина)
Нехорошая
слава за Новосибирским Государственным Академическим театром оперы и
балета сложилась в 2010 году, когда директор его Р.Ю.Ефремов был
обнаружен мертвым в номере минской гостиницы. По слову Сергея Балышева
(Минская прокуратура) - театральный работник был повешен, подобно
Сергею Есенину, а согласно российской стороне - Сергею Лазареву
(заместитель покойного), умер от сердечной недостаточности. Понимай,
как знаешь…
Трудно говорить сейчас о театральной постановке, когда говорить
предстоит ни о чём. Философской категорией «ничто» в данном случае
стал спектакль Тимофея Кулябина «Тангейзер», вызвавший скандал в
Российской Федерации, искусственно подогретый властями, духовными и
светскими. Вылившие помои на спектакль, в своем абсолютном
большинстве, спектакля не видели, в чём гордо и расписывались. Обычно,
они не имели прежде – до скандала, мобилизовавшего их за клавиатуру,
представлений и об оригинальном «Тангейзере» - почему, ныне, пишут имя
героини по-английски: Элизабет, - вместо утвердившегося в России -
Елизавета, - либо немецкого (с открытым звуком), как звучит оно в
аутентичных постановках последних десятилетий.
Ваш покорный слуга, разумеется, также не видал постановки Кулябина,
узнав о содержании со слов сибирских деятелей культуры, а также
газетных статей. Герой оперы Тангейзер – уже не поэт, за песни
привеченный богиней, а кинорежиссер, снимающий кино, героями которого
являются языческая богиня и… Иисус Христос. - Он ведь, как известно,
«…был поэт, Он говорил – да не убий! - убьешь, везде найду, мол»…
Прощения современному певцу Друга языческой богини, согласно
переписанному Тимофеем источнику, в финале не наступит. Вагнера здесь
и не ночевало: не было веком прежде таких «кинорежиссеров»! Тогда
позволяли себе критику юдо-христианства (напр., в «Китеже» вводят
Февронию в Невидимый Град под свадебную песню, недопетую в 2-м акте,
против афоризма, что в воскресении «не женятся и замуж не выходят»
[Мф 22.30]…), но не посмеяние.
(илл.: http://www.rg.ru/2015/03/16/reg-sibfo/plakat-anons.html)
Вот что
раструбили по Би-Би-Си: «…24 февраля прокуратура возбудила
административное дело по статье об умышленном публичном осквернении
религиозной или богослужебной литературы и предметов религиозного
почитания. По итогам проверки в ведомстве заявили, что режиссер и
директор театра этой постановкой "публично осквернили предмет
религиозного почитания в христианстве - Евангельский образ Иисуса
Христа". Первым свидетелем обвинения на суде во вторник стал протоирей
Борис Пивоваров, который смотрел постановку в записи. Он отметил, что
в опере Кулябина "священные образы накладываются на непотребное»…»
Правда, здесь - отмечаем уже мы - батюшка сильно слукавил, и приводим
примеры наложения священного на непотребное, ему хорошо известные,
сделанные гораздо более скандально: «Он изгоняет бесов именем князя
бесовского» (говорили фарисеи) – было зафиксировано евангелистом [Мф
9.34]; «На это иудеи отвечали …: Не правду ли мы говорим, что Ты
самарянин, и что бес в Тебе?» [Ин 8.48]. Так накладывали их
Евангелисты, и в корпусе Свщ.Писаний Церкви эти строки сохранялись на
протяжении 2 тыс. лет.
Эдуар Шюр, французский популяризатор великого Вагнера, в 1886 г. так
пересказывал содержание первоисточника, германской легенды о
Тангейзере: «В зеленой Тюрингии, недалеко от Вартбургского замка,
который при гостеприимных ландграфах ХIII века являлся местом сбора
всех знаменитых поэтов-певцов – мейстерзингеров <так в тексте.
Правильно: миннезингеров, певцов любви:
minne
(любви прошедшей, «сладкого воспоминания») [Шрадер, 1913. - См.:
Р.Жданович «Древности руссов», 2013, гл. 7], - этот же корень в
греческом имени Медея (ирландское Медб), русском слове мёд>, -
возвышается обнаженная гора, называемая Гротом Венеры. В этой горе, по
народному преданию, жила опасная богиня. В прежние времена ее звали
Хольдой <в Скандинавии Фрейей: корень тот же, что в греческом Эрос,
русском Ярь…>, то было благодетельное божество, которое каждую весну
обходило всю страну, сея на своем пути цветы и счастье.
Проклятая христианством, загнанная в недра земли, она продолжала там
своё существование. Со временем, приобретая некоторые черты греческой
богини, она превратилась в госпожу Венеру, богиню чувственных
наслаждений. Окруженная нимфами и сиренами, она жила в волшебном
дворце среди своей многочисленной свиты. Те, кто приближался к горе с
недобрыми намерениями, слышали чарующие голоса, которые неведомыми
путями увлекали их в обитель вечной погибели. Никто их больше не
видел. Только иногда из расщелины грота слышались как-бы стоны
погибших душ. Рыцарь-поэт Тангейзер, «желая посмотреть великие
чудеса», вошел в грот и в течение 7 лет был там супругом Венеры. По
истечении этого срока он почувствовал глубокое раскаяние и, призвав
имя Девы Марии, сумел вырваться из объятий Венеры и ее подземных
хором. Он отправился исповедоваться папе, чтобы получить отпущение
грехов, но первосвятитель отвечал ему, что, вкусив наслаждений ада,
Тангейзер был проклят навсегда, и прибавил, приподнимая свой жезл:
«Как невозможно вновь зацвести этому посоху, так нет и прощения тебе».
Легенда прибавляет, что через три дня посох зацвел – в знак того, что
небеса милосерднее священнослужителя. Но Тангейзер уже возвратился в
Грот Венеры, где он ждет Страшного суда »
[Э.Шюрэ «Рихард Вагнер и его музыкальная драма», М., 2007, с. 91-92].
Оказывается, то, что материалистически воспринимается современниками,
как беспрестанный фаллический экстаз, подлинною Христианскою церковью
– в Сред.века определялось не наивно-конкретно, но символически, как
нахождение в аду (обиталище неудовлетворяемых плотских страстей)!
Герой оперы пребывал 7 лет не в экстатическом восторге, а в смерти (не
случайно, то, какими оркестровыми тембрами надлежит передавать первое,
а какими второе – стало предметом острой полемики теиста Чайковского и
атеистических советских композиторов, учеников Шостаковича, с одной
стороны, Римского-Корсакова – с другой!).
Отражение этого же взгляда мы можем увидеть в былине о Садке и Николе
Можайском, комментирующей архаический – языческий свадебный чин
(сохраненный в Германии и на Русском Севере до ХХ века, а также в
лирической древнегреческой, скандинавской, осетинской и армянской
эпической поэзии), по которому жених не должен касаться невесты в
первую ночь. Герой былины - против воли, будучи принесен в жертву,
попадает в гости к Морскому царю, где женится на одной из его дочерей,
получая в последний миг подсказку христианского защитника мореходов:
брать в жены самую невзрачную, не касаясь ее на ложе. Садко соблюл
совет, только что, впадая в забытье, закинул ноги на Чернаву, -
просыпаясь на берегу речки Чернавы, с ногами в воде (по варианту -
руки). А не удержался б, так бы и остался в Подводном царстве (смерть
от удушья, приходящая к утопленнику, действительно, сопоставима с
сексуальным экстазом). Мужчине это не подобает! Новшество, внесенное
Христианскою эпохою, заключалось в том, что царство Нептуна было
отождествлено с безвидным еврейским Шеолом.
Плотское влечение - согласно христианской космологии - тождественно
пребыванию в аду. Поэтому, «сильна Любовь, как Смерть…»
(афоризм, понимание которого совершенно утратилось в Нов.время) - надо
понимать, «вечная» смерть! - разделяющая преданного любовника с
общностью христианских мертвецов (слово одуш.рода!), вкушающих
рецептируемые сладости «жизни вечной» в обществе своего
Бога-индуктора.
Теперь вспомним, кто в «христианской мифологии» совершал хождения в
загробный мир? Это был Иоанн Предтеча (предмет влечения Соломеи, по
Р.Штраусу…), сошедший в Аид прежде Христа – обманув владыку смерти,
принявшего святого за Бога, неосмотрительно раскрыв невозвратные
ворота последующему Христу - сокрушившему их, выведя из обители вечных
мук души ветхозаветных покойников [см. Библиотека лит-ры Древ.Руси, т.
3-й].
День Рождества Предтечи – отстоящий на полгода от Рожд.Христова,
является днем языческого Полнолетия, днем праздничных плотских деяний,
совершаемых во славу Ярилы-Огня, отождествленный с датой языческого
оргиазма (гораздо ранее появления астрономической привязки Р.Х.!) - не
без указки, за что, по мнению христиан, вкушают загробные муки
нехристи.
Легенда о Тангейзере оказалась латинской редакцией православного
богословского апокрифа «Хождение Иоанна Предтечи», с тою поправкой,
что по латинским воззрениям, некрещеные люди (носители первородного
греха) до Страшного суда застревают в Чистилище; там мук любви нету,
так же, как нету и адских любовных услаждений… Тимофей Кулябин (трудно
сказать, насколько осмысленно) – оправославил латинскую легенду,
сообщив ей продолжение, находящееся в православной повести, где в Ад
нисходит Сам Христос, вызволяя оттуда людские души, сокрушив адские
Высокие Врата!
Именно это – «неполиткорректное», чуждое гностическому индивидуализму
утверждение, противное мироотрицающей рабовладельческой
греко-христианской доктрине, и привело к тому, что сочинение сие было
отнесено к апокрифам, изгнанное из Нов.Завета (хотя в индексы,
формально, его НИКОГДА не вписывали, и его цитирует, в полемике с
папежниками, сам св.Марк Эфесский, а список его русского перевода
присутствует уже в сборнике ХII в. из библиотеки Успенского собора
Москвы - на Руси, якобы не восприявшей премудростей греков…).
Можно сказать, что постановщик попал в самую цель: поразив не только
интеллигентскую шушеру, но и руководителей спецслужб, регулирующих
«информационные потоки». На последнее – указывает тот поток
ругательств российских троллей (разумеется, постановки не видевших),
многократно превысивший количественно численность российских любителей
оперы, что был направлен на форумы зарубежных русскоязычных сайтов.
Чем прогневил он их? Тем, что показал, КАКИХ «грешников» удостоил
Своим вниманием новозаветный Бог. Главной целью гностических сект
античности (ставших мировыми религиями Нов.времени), как подчеркивал
Лев Гумилев, было «освобождение» человека от земных привязанностей («…в
публичном доме плоть изнурять – это пожалуйста») [«Конец и вновь
начало», М., 1994, с.222]. Это – делало их предельно выгодным
союзником классовых товарно-денежных деспотий, способствующим
обращению верноподданных в дезинтегрированного биоробота на элементной
базе
homo.
Но так уж получилось, что в варварской европейской цивилизации - с ее
сравнительно большим, нежели на Ближ.Востоке (и в Греции как его
продолжении), весом натурального хозяйства, меньшим влиянием
Государства (и Церкви, как атрибута государственности), гражданской
культурной ценностью – вполне сопоставимой с «духовными» ценностями, в
ХI - ХII вв. сделалось эстетизированное сексуальное чувство,
естественным образом индивидуализированное – делающееся мирской
привязанностью, препятствующее проповеди «отречения от ветхого Мира…».
И россиянские идеологические власти – дисциплинированно вскрыли
секретные пакеты, где описываются действия против подобных угроз, -
даже по такому ничтожному поводу - строем выступив на защиту
ИДЕОЛОГИЧЕСКОГО хлыстовского идеала («хлысты – самые
последовательные христиане» \Евг.Шнуровский\).
Воспользовался, как это и обычно бывало, данной ситуацией, как некогда
израильско-палестинской войной (списав на нее банкротство фирмы),
ловкий банановый бизнесмен – присуженный недавно, на покрытие долгов,
отчислять свою зарплату несколько тысяч лет, теперь же поспешивший
сделаться православным. Он подсуетился – захватить должность
начальника опального театра, на который, после «зачистки» нелояльного
руководства, в ближайшие годы планируется списать несколько миллионов
у.е., выделенных на, якобы, ремонт театральных помещений. «Мои
червонцы!» - воскликнул бы здесь герой В.Шекспира.
Роман Жданович
|