|
100 лет назад, в феврале 1917 года в
Петрограде начались массовые забастовки рабочих, вызванные нехваткой
продовольствия. 27 февраля (12 марта) произошло вооружённое восстание
с участием войск гарнизона, которые заняли важнейшие пункты города и
правительственные учреждения. 2 (15) марта императора Николая II
вынудили отречься от престола, власть захватило Временное
правительство.
Смена власти привела к потере государственного управления, к развалу
воюющей армии, к цепной реакции распада государства, к
астрономическому росту преступности, к обострению голода в столице и…
к новой катастрофе – Октябрьскому перевороту с последующими ужасами
военного коммунизма, красного террора и Гражданской войны.
Причины Февральской революции коммунистические пропагандисты объясняли
(их повторяют и современные либералы) невыносимым
социально-экономического положением рабочих и крестьян, разрухой
экономики, отсутствием политической свобод, преступным участием и
поражениями в Первой мировой войне и падением доверия к высшей власти,
в первую очередь – к самому императору. На поверку, всё это оказалось
ложью, кроме самого последнего.
Начнём с первого. Социально-экономическое положение населения,
конечно, ухудшилось, как оно ухудшилось во всех воюющих странах,
однако невыносимым его никак нельзя назвать, в стране голода не было,
а голод в Петрограде был создан искусственно – на ближних станциях
скопились эшелоны с продовольствием, но до города они не дошли.
Экономика работала в режиме военного времени, и работала достаточно
чётко. Потеря некоторой части территории западных губерний на
промышленном и сельскохозяйственном производстве сказалась
незначительно.
Об отсутствии политических свобод вообще говорить не приходится.
Депутаты Думы могли выступать с антиправительственными заявлениями, а
газетчики – печатать антиправительственные статьи. Была только
введена, как и во всех воюющих странах, военная цензура.
Не Россия напала на Германию, а Германия на Россию, поэтому участие
России в войне «преступным» не могло быть по определению. Страна была вынуждена отражать
агрессию, отстаивать свою независимость, и вовсе не на пустом месте
возник общенародный патриотический подъём.
Военные неудачи были, но они закончились в 1915 году. Враг тогда
продвинулся до линии Рига – Двинск (Даугавпилс) – Барановичи – Пинск,
т.е. на 100…550 км, считая от западной границы Польши, зато на южном
участке русские войска продвинулись в Австро-Венгрию на глубину до 150
км. На Кавказском же фронте били турок только на их территории. (Для
сравнения можно посмотреть военную карту осени 1942 года, когда немцы
дошли до Волги и Кавказа.) В 1916-м мощный удар Юго-Западного фронта («Брусиловский
прорыв») внёс коренной перелом в
ход всей мировой войны – стратегическую инициативу немцы с австрийцами
безвозвратно потеряли (в связи с этим вспоминаются бессовестные слова,
когда-то сказанные Г.Зюгановым, о том, что царская Россия Первую
мировую войну вчистую проиграла). К началу 1917-го Русская армия не
испытывала недостатка ни в вооружении, ни в боеприпасах.
Генерал Нокс, глава британской миссии в России, никогда не
испытывавший тёплых чувств к нашей стране, считал, что к исходу 1916
года перспективы «были более
многообещающими, чем виды на кампанию 1916 года в марте того года…
Русская пехота устала, но меньше, чем год назад… почти всех видов
вооружения, боеприпасов и снаряжения было больше, чем когда-либо при
мобилизации, весной 1915 или весной 1916 г…. Качество командования
улучшалось с каждым днем… Нет никакого сомнения в том, что, если бы
тыл не раздирался противоречиями… русская армия увенчала бы себя
новыми лаврами… и, вне сомнений, нанесла бы такой удар, который сделал
бы возможным победу союзников к исходу этого [1917] года».
Позднее Черчилль писал: «Согласно
поверхностным суждениям, характерным для нашего времени, царский режим
принято считать недальновидной, прогнившей, ни на что не способной
тиранией. Однако обзор тридцати месяцев войны с Германией и Австрией
должен скорректировать эти легковесные представления и привести
главные факты. Силу Российской империи мы можем измерить по ударам,
которые она выдерживала, по бедствиям, которые она перенесла, по
неистощимым силам, которые она развила, и по восстановлению сил,
которые она осуществила…. Царь сходит со сцены. Его и всех любящих его
предают на страдание и смерть. Его усилия приуменьшают; его деяния
осуждают; его память порочат. Остановитесь и скажите: а кто другой был
способен на это? В людях талантливых и смелых, людях честолюбивых и
гордых духом, отважных и властных недостатка не было. Но никто не в
состоянии был ответить на несколько простых вопросов, от которых
зависела жизнь и слава России. Держа победу уже в руках, она пала
на землю заживо, пожираемая червями».
Пожирающие черви – в большинстве своём масоны и платные агенты
Фининтерна (кадеты, октябристы, эсеры и пр.) – оказались для России
опаснее немцев, австрийцев и турок вместе взятых. Эти черви
распространяли ложь и клевету в народе, распространяли самые нелепые
слухи о том, что армия наша бессильна против немцев, что командование
наше – сплошные невежды и казнокрады, что немцы непобедимы, и мы
понапрасну проливаем кровь, что Распутин любовник царицы, а царь у
него под каблуком, что, наконец, в правительстве – немецкие шпионы,
что шпионка даже сама императрица. Работая в Думе, они тормозили любые
здравые решения правительства, а их «обличительные» речи тиражировали подконтрольные Фининтерну газеты. Цели своей
они достигли – веру в царя необратимо подорвали, и народ
«сам захотел» свержения самодержавия.
Была ли вина в национально катастрофе императора Николая II? Да, была!
И состояла она, прежде всего, в том, что он не уничтожил червей,
разъедавших государство и армию, а повод у него для этого был
бесспорный – война. Если бы кто-то из его
«обличителей» попытался
сказать что-нибудь подобное по адресу высшей
власти и военного командования в 1941 – 1945 годах, был бы тут
же расстрелян. И это было правильно.
Прошлого уже не вернуть, но урок этот нужно хорошо запомнить. Мы его
повторили, вновь позволив червям разрушить наше государство в 1991
году, – повторили по незнанию. Теперь мы знаем, кто черви. Они и
сегодня пожирают нашу страну. Но ещё одного урока История нам может не
простить.
Валерий Габрусенко,
Новосибирск
|