ZRD.SPB.RU

ИНТЕРЕСЫ НАРОДА - ПРЕВЫШЕ ВСЕГО! 

 

ВЫХОДИТ С АПРЕЛЯ 1991г.

 

ВСЕРОССИЙСКАЯ ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ ГАЗЕТА

 

Николай Вавилов: жертва "борьбы с фашизмом"

История расправы над Н.И.Вавиловым была некогда сфальсифицирована монополизировавшими «борьбу за права человека» диссидентами, как и большинство историй, связанных с советскими репрессиями. Место реальных следователей - полковников Шварцмана и Албугачиева (осужденных в 1942 по чечено-ингушским профашистским делам и в 1950 по делу врачей и их ГБ-шного прикрытия), пытавших ученого, занял некий, изобретенный Л.К.Чуковской, сержант госбезопасности Хват… Столь же малоизвестно, что шельмование Николая Вавилова, завершенное похоронами его заживо в яме с негашеной известью в Саратовской тюрьме (как сообщал интересовавшимся академикам в частном порядке Л.И.Брежнев), - инициировал отнюдь не какой-то Лысенко. Т.Д.Лысенко в нач. 1930-х был провинциальным беспартийным активистом, такой - физически не мог "расправиться" со старым членом ВКП(б), состоявшим в ВЦИК.

Посмотрев даже не секретное перечисление и описание походов Н.И.Вавилова, в 1946(!) году приведенное преемником его на посту Председателя Всесоюзного Географического Общества, академиком Бергом, не сложно увидеть: в партии мировых революционеров ученый состоял не даром - выполняя во время экспедиций не столько научные, сколько разведывательные поручения [см.: Л.С.Берг "Всесоюзное Географическое Общество за сто лет", М.-Л., 1946 (тир. 5 тыс. экз.!)]. Лысенко в те годы начинал научную карьеру, как вавиловский ученик...

Предавший учителя ученик, - ученик отнюдь не бездарный, - это, увы, история, старая как мир. Но исследование этнографических следов Древне-Арийской цивилизации - практически ведшееся Н.И.Вавиловым, под прикрытием службы многонациональной советской государственности [см.: «Земледельческий Афганистан», 1929], - соперничая с такими же исследованиями, проводившимися германскими учеными [ср.: С.А.Вронский «Астрология – мое призвание», Тула, 1993; также см.: Т.Г.Морозова-Гурулева "Хранитель тайны", СПб., 2001], - оказавшись обнаруженным профессиональными «борцами с фашизмом» - перед 1941 годом безнаказанным не осталось. Только мотивировалась расправа - отнюдь не интересами народного хозяйства, как почему-то принято считать. И даже не борьбой научных теорий, митинговые выступленья апологетов каковых, ныне, иногда цитируются - как, якобы, характеристика тогдашней науки.

Инициировали расправу над Вавиловым – исторические соратники Николая Гиренко и Николая Ромодановского, Валерия Тишкова и Эдуарда Багирова - идеологические бойцы советской "науки", стоявшие на страже «борьбы с расизмом, реакционным буржуазным учением». Были это - ученые-историки; «историки», разумеется, в сугубо марксистско-ленинском смысле.

На это обратил внимание уже автор биографии Вавилова серии ЖЗЛ, изданной еще в 1960-х годах [С.В.Резник "Н.И.Вавилов", М., 1968]. В 1933 Вавилова перестали выпускать за рубеж, в 1935 он потерял посты члена ВЦИК и президента ВАСХНИЛ, в 1939 был отстранен от поста президента Географического общества. Первый же выстрел - сделан был в 1932 году Г.В.Григорьевым, учеником академика Николая Яковлевича Марра - имевшего положение, в те годы сравнимое с положением А.Н.Яковлева в Советской «науке» кон. 1980-х годов.

Мы знаем трех классиков марксизма. А тогда - их было целых пять: К.Маркс, Ф.Энгельс, В.И.Ленин, И.В.Сталин, Н.Я.Марр! Одним из мотивов «академического дела» - фабриковавшегося ГПУ в сер. 1920-х, было именно нежелание старых – настоящих ученых присваивать академическое звание Марру, а также Бухарину, Покровскому, Губельману (Ярославскому) и прочим партийным кадрам, провозгласившим себя "красными учеными". И весьма характерно то, что разоблачение «4-го классика» - И.В.Сталина, неизменно, сопровождается ползучей реабилитацией Н.Я.Марра, ныне - переиздание трудов его учеников, уже повторное (после 1960-х), профинансировано фондом Сороса.

И претензии комуняцкой власти к своему соучастнику, руководящему члену ВКП(б) Н.В.Вавилову заключены были отнюдь не в некоем «менделизме-морганизме», как измышляется это «борцами со сталинизмом» доселе. Обвинения раздались куда более грозные, ныне караемые 280-й и 282-й статьями УК РФ, а тогда - сулившие расстрел. Н.И.Вавилов - оказался обвиняемым в «пропаганде расизма».

«Сущность ошибок Н.И.Вавилова в том, что он разделяет точку зрения индоевропейского языкознания. …Реакционная шовинистическая западноевропейская лингвистическая теория производит индо-германцев от какого-то индо-германского пранарода, индо-германской расы» [Г.В.Григорьев "К вопросу о центрах происхождения культурных растений", Известия Государственной академии материальной культуры, т. 13-й, вып. 9-й, 1932, с.11], - гласит работа, напечатанная в ведомственной периодике, и в том же 1932 году спешно изданная - отдельной брошюрой. С.В.Резник, в обтекаемых формулировках, пишет о псевдонимности фамилии Г.В.Григорьева. Рассказывая об этом ученом, - возражая, мол, что таковой действительно был, - историк и археолог А.А.Формозов предполагает, что за спиною Г.В.Григорьева находился С.Н.Быковский – «откомандированный в науку» старый большевик, соруководитель ГАИМК (ныне это Институт Археологии), анонимный автор предисловья к брошюре 1932 г. [А.А.Формозов "Русские археологи в период тоталитаризма", М., 2004, с.226].

«Выделив ряд областей, где и сейчас встречаются прямые предки культурных растений, Вавилов говорил, что в остальные районы они были занесены человеком в результате заимствований и расселения древних племен. Опровергнуть это, доказав, что предковые формы злаков представлены повсеместно и одомашнены тоже повсеместно и к тому же одновременно, при всем желании нельзя», - объясняет Формозов, - но: «…Соглашаясь с Вавиловым, надо было бы признать большую роль миграций в истории человечества, а эта идея была тесно связана с индоевропейской лингвистикой – главным врагом создателя «нового учения о языке» президента ГАИМКа Н.Я.Марра» [там же, с.222].

Освобожденный от мобилизации в РККА по туберкулезу, - по слову Формозова (действенность такого диагноза у обычного гражданина - в глазах советских военкомов, даже в мирное время, у меня вызывает сильные сомнения), - защитив дисер 08.09.1941 и будучи в ноябре мобилизован на окопные работы, Григорьев в минуту перекура с сослуживцами по ИИМК А.М.Беленицким и Е.Ю.Кричевским бросил: «всё это бессмысленно, скоро мы все умрем с голоду», - забыв что для приравненных к военнослужащим существуют законы военного времени. «Через пару дней он исчез, а Беленицкий был вызван в Большой Дом. Много лет спустя Александр Маркович рассказывал мне, как он шел по опустевшему городу, с остановившимся транспортом и трупами на улицах. Год назад он бы был полон страха и волнения, а сейчас испытывал чувство глубочайшего равнодушия. Ему тоже казалось, что конец близок, и не все ли равно, каким он будет. Даже мысль о том, что Женя Кричевский в очередной раз настучал донос на своего товарища, не очень трогала. Беленицкому задали ряд вопросов и в частности полюбопытствовали, что это за история с выступлением Григорьева против Вавилова. Видимо, подследственный сослался на свои заслуги в деле разоблачения врага народа» [там же, с.с. 223-224].

Брошюра 1932 г. приобщена к уголовному делу Григорьева. «Возразить по существу своему противнику ему в большинстве случаев нечего, и спор ведется по принципу: этого не может быть, потому что не может быть никогда» [там же, с.222]. Поскольку чекисты - в осажденном Ленинграде озабочены были возможностью оказаться в немецких руках не менее, нежели стукачи, дела врагов народа велись ими спустя рукава. Допрошенный лишь дважды – 10.11 и 21\22.11.1941, арестованный умер в последние дни 1941 в следственном изоляторе («паралич на почве истощения»), не будучи осужден. Потому имя его отнюдь не было забыто в послевоенные годы.
Тогда же не стало и доносчика. «При эвакуации из Ленинграда он по оплошности раскрыл свой чемодан. Содержимое заинтересовало его случайных попутчиков, и хлипкого интеллигентика на полном ходу выкинули из поезда» [там же, с.224]. Не ленинградцев - для понимания помянутой политически некорректной сцены - я отсылаю к труду Валерия Емельянова «Десионизация», где описывается эвакуация Москвы в окт. 1941 г., когда перед лицом наступления немцев тайное "страны Советов" становилось явным.

Не будучи осужден, Г.В.Григорьев внесен в списки сотрудников ИИМК - жертв блокады Ленинграда. В 1946 и 1948 – когда Вавилов не считался изобличенным (!), его брат возглавлял АН СССР, а соратники об убитом ученом могли печатать в СССР самые хвалебные отзывы [это покажется удивительным, но это так, см.: Берг, 1946, с.с. 209-219], - историческая периодика АН публиковала довоенные статьи Григорьева [Формозов, 2004, с.225, ссылки]…

Р.Жданович, «Новый Петербургъ», 01 марта 2012 года
 

 

Перепечатка материалов разрешена. Ссылка на газету и сайт обязательна.
Мнение редакции может не совпадать с мнением авторов.