ZRD.SPB.RU

ИНТЕРЕСЫ НАРОДА - ПРЕВЫШЕ ВСЕГО! 

 

ВЫХОДИТ С АПРЕЛЯ 1991г.

 

ВСЕРОССИЙСКАЯ ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ ГАЗЕТА

 

Предвозвестник Русской Республиканской Армии

Это не отменяет ответственности, вменяющейся объективно, но известно криминалистами как явление: немало эпизодов изнасилований были спровоцированы поведением потерпевших. Так происходит и между государствами. К нападениям на Россию - и в 1914, и в 1941 годах – агрессор, связанный западными конфликтами, провоцировался жертвой. Ответственность за это несут ученые-историки.

Описания предвоенной германской действительности оставил Иван Лукьянович Солоневич. Он – известный спортсмен, политик, журналист, бежавший из ГУЛаг в 1934 г., создатель народного (не помещичье-интеллигентского) антисоветского движения, ведший пропаганду на Россию, сбивался в те годы с ног, доказывая профессуре, консультантам вождей Райха, пагубность вторжения в СССР, на всех исторических примерах из минувшего. Интеллектуалы выслушивали… и цитировали русских писателей и историков, отвечая, что туземцы не способны к цивилизационному строительству, что государственность Руси создана немцами, в отсутствие их, перебитых красными евреями (в те годы такое не скрывалось), «чеховские персонажи» стали недееспособны. Это рассказывается им в «Белой империи»…

Этот же вывод, выстраданный общением с европейцами в немецких концлагерях, сделал советский эмигрант-ди-пи Сергей Яковлевич Парамонов. Как отмечают его издатели, именно историческая наука «…повинна в самом факте появления идеи «Drang nach Osten»! …И Гитлер, и его подручный Геббельс строили свою пропаганду на том, что русские приобрели цивилизованный вид лишь благодаря усилиям немецких культуртрегеров. Сомневавшимся они говорили: «Это они, русские, учили и учат своих детей тому, что истории России всего 1000 лет, что письменность и государственность им занесли приезжие иностранцы. При этом обучение у них идёт по ими же написанным учебникам» [Сергей Лесной «Сборник Публикаций», СПб., «Потаенное», 2012, Предисловие издателей]. Обращаясь к соплеменникам-эмигрантам, Лесной констатирует: «Та история, которую мы учили, была фальсификацией истории, против которой историки НЕ ПРОТЕСТОВАЛИ. Отдельные книги и исследования, излагающие ОТЧАСТИ правильно историю Руси, остались для общества совершенно в тени; вопрос был переведен в плоскость академического спора и велся так, как если бы спорили о выеденном яйце; между тем, вопрос, была ли культура и государственность Древ.Руси скандинавской или славянской, - первосчтепенный, ибо это вопрос о том, кто мы такие. Несмотря на правильные высказывания В.О.Ключевского, М.С.Грушевского и других, ни один из них не дал полной и точной картины того, что же такое была Древ.Русь; даже очерк советского историка В.В.Мавродина (1946) [ныне переиздан, 2009. – Р.Жд.], будучи в основном верным, страдает многими неточностями. Это бесстрастное отношение историков к вопросу объясняется, прежде всего, тем, что у них не было ни достаточно точного и безупречного научного метода, ни национального самосознания» [С.Лесной «История руссов в неизвращенном виде», 2012, кн. 1-я, с.299].

Такими же видели себя ирландцы ХVII – ХVIII веков, чьи образованные сословия погибли в борьбе с завоевателями, чей образ в науке и культуре Европы, теперь, после порабощения, создавался английскими оккупантами. Ирландцы ответили на это – бойкотами, возрождением своей древней – национальной культуры и созданием Ирландской Республиканской армии, отнюдь не проникнувшись «имперским» британским патриотизмом

***

Номинально, преподавание истории на русском языке, упраздненное после 1917, было восстановлено в 1935 году. Фактически, созданные в ХХ в. курсы больше походят на сборники тираноборческих анекдотов, последовательно «выводя на чистую воду» известных русских правителей - Владимира Святого, Олега Гориславича, Андрея Боголюбского, Ивана Калиту, Ивана Грозного, Петра Великого, Николая Палкина и т.д., живописуя неизменно «возрастающее угнетение народных масс» «эксплуататорами» - даже в рассказах о доклассовой эпохе. Сама по себе она - описываемая в новгородском летописании* и в «Слове о полку Игореве», в русских былинах и древнегерманских поэмах, открывавшая, кем был Владимир Старый – Владимир Всеславич («Гертнит») былинного эпоса, из «истории» Древней Руси - выброшена. Познавательная ценность преподаваемого - ничтожна. Скажем, прозвище Ивана Даниловича Калиты, первого Великого князя из Москвы, толкуется, как «Кошелек». Якобы, жадный князь носил его на поясе (совр.партия православных жуликов и воров добавляет, что «из нищелюбия»). Верно, что в Галиции и теперь калиткою назовут кошелку. Но по первому значению, присутствующему именно в Литовских(!) летописях, Московский князь - звался «Собирателем». Это показывает происхождение «исторического» толкования - рожденного наукообразной пропагандой Австро-Венгрии, перенесенного в русскоязычную «науку» Нового времени. Но летописи у нас не читают - их «Полное Собрание» издается тиражом 1 тыс.экз..

«Образованный француз или англичанин дорожит строкою старого летописца, в которой упомянуто имя его предка. Но калмык не имеет истории. Дикость, подлость и невежество – не уважают прошлого, пресмыкаясь перед одним настоящим», - писал А.С.Пушкин. Но без истории, вообще говоря, народ может прожить. Такими были византийцы – разноплеменные левантийцы, на испорченном языке Гомера и в категориях эллинской философии, идентифицировавшие себя - под римскими Орлами - как потомков древних евреев… Но так - исчезает понимание национального искусства: идейного начала, соединяющего людей, самых элементарных его образов. Скажем, рожденный пророческим гением авторов «Сказания о невидимом граде Китеже» образ Кутерьмы – образ Православного Русского народа**, верующего в Горе-Злосчастье - как выражение бытия Божия, отождествляемое с Боженькой (которому «не покаешься – не согрешив…»), не был должно понят тогда - и не понят доныне. Слушатели умиляются молитве Гришки, уговоренного Февронией: «Ну, давай молиться, если хочешь…\ Только не Ему - ведь на Него-то\ и смотреть нельзя, навек ослепнешь!\ Поклонюсь-ко я сырой земли [правописание авторов];\ Научи меня земли молиться,\ научи-ко, научи, княгинюшка» [«Сказание о невидимом граде Китеже и деве Февронии», 1967, с.68]. Это выдается за соединение христианства с древнерусской верою («двоеверие»)… Тождество Кутерьмы с Народом авторами была подчеркнута. Нищая братия во 2-м акте, спев пророческую песню о турах, просит милостыню, и народ отказывает братии - подобно «лучшим людям», окружая зато Гришку [там же, с.30], продуцируя свою будущность («-…Устоял ли брат наш, меньший Китеж? –Взят без боя с великим соромом!») [там же, с.45]. …Умиляться было нечему вовсе. Либретто многожды цитирует Ипатьевскую летопись. Здесь - цитируется ее рассказ о татарском богопочитании: «Обладаемы Дьяволом, …Солнцу и Луне, и Земли-Дьяволу, и умершим во Аде их отцам и матерям, водя вкруг куста, поклоняяся» (лето 6758-е). Потому, когда не помнящая зла, вещая «экуменистка» Феврония, смахивая здесь на старца Зосиму, формулирует вражьему проводнику текст молитвы, Гришка узревает возле нее беса, начав с посвистом хороводить под дьявольскую дудку [там же, с.71]. Корсаков был плохим христианином, скорей напоминая маздаяснийцев (глазами которых - плотской мир это творение Ормузда, враждебное Ахриману, но в нём не существует этически нейтральных актов), и этот страшный эсхатологичный образ - невиданный для культуры ХIХ века, невероятный по смелости («православному народу» безродные уранополиты курили фимиам!), был им создан. Он явил себя через 10 лет после премьеры февраля 1907 года, с тех пор являясь вновь и вновь. Уже в 1931 г. депутат Польского сейма С.Мацкевич, вернувшись из поездки в РСФСР, в изумлении восклицал: «…Откуда появился такой народ, который, господствуя на территории бывш.Российской империи, по праву действительно доминирующей силы, направляет ныне все усилия на то, чтоб эту свою силу подорвать, территорию своего государства искусственно сузить и, наконец, на то, чтобы перевес был на стороне других народов и народцев?» [«Наше время», Вильна, 29.05.1931, №123].

Зачем нужна «история», показанная выше, открыл 1991 год, когда «…лабух Ростропович, скоморох Хазанов и от взяток вспухший Гавриил -\ с помощью родства не помнящих болванов утверждали свой продажный мир» (Александр Харчиков) – «даруя свободу». Их трудами оказалось что Керчь (Корчев), путь докуда мерил по льду пролива первый русский топограф - князь Глеб Святославич Тмутороканский и Новгородский, и Уральск - родина «казаха» С.Т.Разина, Юрьев («Тарту») и Двинск, Берестье и «Мать городов Русских» - это всё иностранная территория, «получившая свободу».

Фельетонный характер историографии делает ее предельно скудной в части используемых источников. Бедность их – не мешает, напротив – помогает бытованию злостных русофобских вымыслов, документами давно опровергнутых. Образцом измышления является, напр., отмечаемый доныне праздник «покрова Богородицы», неизвестный НИ ОДНОЙ Церкви, кроме, так сказать, «русской»… Русофобов изобличили свидетели событий – победный договор 911 года, внесенный в Киевскую летопись летописцем-греком(!) - цитируемый им по константинопольскому экземпляру (где присовокуплена «культурная программа» для гостей), отысканная на Афоне гомилия 860 года патр.Фотия(!), греческая(!) хроника 626 года, сохранившаяся в грузинском переводе монаха Георгия в манускрипте 1042 г.. События 626 г. стали фундаментом отмечаемого греками дня отступления аваров 7 августа, как дня Влахернского образа Богоматери. «…О буре, разметавшей ладьи руссов, не сказано ни слова» [С.Лесной «Откуда Ты, Русь?», 1995, с.83]! Это не «жидо-христиане» (византийцы) – это мы, русские, сложили смердящую русофобскую баснь, сделавшуюся национальным двунадесятым праздником - по которому в ХХ веке германские военные специалисты, давясь от смеха, назначили 14(01) октября «днем рождения» Украинской Повстанческой армии!

Грузинский манускрипт был отыскан, переведен и опубликован в «Вестнике Всемирной истории» в 1901 году грузинскими учеными. В РФ он не публиковался, до переиздания цитирующей его «Истории руссов в неизвращенном виде»; в хрестоматии для студентов-историков «Древняя Русь в свете зарубежных источников» (2007), претенциозно заявляющей о своей полноте, его нет.

С.Я.Парамонов упоминает о множественных посылках коллегам своих книг, систематизировавших зарубежные и дореволюционные источники, игнорируемые в СССР, которые «не достигли адресата, хотя письма, извещавшие о посылке книг, они получали[!]» [там же, с.255]. Но Генеральный каталог Публичной библиотеки (РНБ) в 2012 г. укажет наличие в Основном Русском фонде (б\Спецхран) лишь таких изданий: «Влесова книга – языческая летопись доолеговской Руси», «История руссов в неизвращенном виде», «Русь, откуда Ты?», «О Слове о полку Игореве. Исследования… (к 150-летию со дня опубликования)», а также остросюжетные повести «Дорожные встречи» и «Чертовщина под Лысой горой». Каталог заведомо не полон! Можно увидеть ссылки автора на свои работы, каталогом не отмеченные (напр.: «Пересмотр основ истории славян», Мельбурн, 1956 и дал.) [там же, с.147].
 



 

 

В письме к В.А.Рязановскому, опубликованному лишь недавно, политолог И.А.Ильин привел эпизод встречи 1938 г. с известным российским политическим деятелем П.Б.Струве: «…жена моя, Наталья Николаевна, заканчивавшая тогда книгу, озаглавленную «Изгнание норманнов» [1955], подняла этот вопрос с ним. Мы оба изумились, когда он вдруг пришел в раж, начал вопить и бить себя по коленам! - …за норманнскую теорию. Аргументы его были слабы, смахивали на «веру норманнов». А Гедеонова он пробовал «убить», возопив о нем, что он был статский советник. Я уже после объяснил это, психологически: значение норманнов, по-видимому, имело для него некоторым образом персональный смысл. …Но по истине – это не аргумент!» [цит.по: "Изгнание норманнов из русской истории", М., "Русская панорама", 2010]. Издатели статей С.Я.Парамонова, касаясь такого феномена, отмечают: «В довоенное время С.Лесной как историк был совершенно не известен. Общаясь за колючей проволокой концлагерей с заключёнными-западноевропейцами, учёный-энтомолог понял: Западная Европа знает лишь норманнский вариант «русской истории». Причём норманизм настолько основательно вбит в головы западноевропейцев, что они не хотят даже слышать о других её версиях.

…С.Я.Парамонов-Лесной был потрясён открывшимся обстоятельством. Изучая истоки этого явления, он обнаружил, что с начала 1920-х гг., а затем всё предвоенное и даже послевоенное время в университетах Западной Европы и всей Америки русскую историю преподавали… пассажиры «философского парохода», высланные Лениным и Ко из России после «Великого» октября 1917 г. Когда, прибыв на место, пассажиры «философского парохода» шли устраиваться на работу, то везде слышали: «Или вы преподаёте у нас норманнский вариант русской истории, или пошли вон!». Быть посудомойщиками в ресторанах или водителями такси никто из них не захотел
». Так тенденциозная, полемически заточенная против Русской цивилизации доктрина, к нач. ХХ века на Западе отмиравшая - в связи с возрождением блоковой политики и развитием культурных связей (Запад увидел Дягилевские сезоны, Россию посетили Твен и Бисмарк, Вагнер и Берлиоз, Гамсун и Рильке), получила новое рождение на английском (Йельский ун-т, Г.В.Вернадский) и французском (Св.-Сергиевский ин-т, А.В.Картешев) языках.

С Запада она была в 1950-е перенесена в СССР - когда на исторических кафедрах вместо «марксистского учения Н.Я.Марра» начал преподаваться махровый норманизм («История СССР» 1957 г. изд. именует Рюрика, чистокровного славянина, «скандинавским конунгом»). При этом - еще и объявлявшийся марксистско-ленинским «антинорманизмом», в пику дореволюционным ученым, зачастую весьма добросовестным (С.А.Гедеонову, Д.Я.Самоквасову, И.Е.Забелину)! Отголоском – была знаменитая попытка представить «фальшивкой» 1780-х годов «Слово о полку Игореве», идею чего, развитую французскими славистами, усвоил в зарубежных поездках и привез в СССР, как инструмент борьбы с «русским шовинизмом» [см. А.Г.Кузьмин «Мародеры на дорогах истории», 2005, с.186], Н.С.Хрущев.

Понять обстановку, бытовавшую среди «ученых мужей» 1950-х – 1960-х годов, заодно развеяв многие «исторические» басни, доныне господствующие в РФ, поможет «Сборник Публикаций» - книга включившая статьи С.Я.Парамонова (Лесного), печатавшиеся в русском журнале «Возрождение», издававшемся в те годы в Париже. Издание осуществлено редакцией газеты «Потаенное», по ксерокопиям статей, предоставленным Натальей Гаттас. Простое и дешевое, оно включает более двадцати работ по вопросам исторической, литературной, биологической и иной тематики, большинство коих доныне было в России недоступно.

Р.Жданович

*Злонамеренно используются лишь Новгородская I Младшая и Новгородская IV летописи, где повествование о новгородских древностях - митрополичьими редакторами было заменено Киевским Летописцем («Повестью временных лет»). (здесь и дал.прим.авт.).

**«Православному Царству», воздавая елей по мощам, ими было сделано столь же грозное предсказание! Профессионально Корсаков д.б. быть знаком с «Историей морских разбойников» Архенгольца, соответственно (в отличье от Ахматовой!), видеть первоисточник «Петушка», общий ему и «Альгамбре», и понимать, кем была Царевна, кем явился по отношению к ней Додон, знать, что действие повести происходит на Иванов день (подобно действию «Млады» и «Сказания о Февронии»). В финале «Золотого петушка» Звездочет объявляет, что живыми лицами были лишь он и Царица, остальные – тлен, мечта, призрак бледный, пустота. В процессе работы над музыкой, Корсаков отверг домогательства Бельского – украсить партию царицы чувственными восточными романсами, она вышла вполне лишенной «восточных» (левантийских) черт, и ее ария отсылала к совсем иной теме – не использованной теме персидской княжны, в несостоявшейся опере-песне «Стенька Разин».

«Золотой петушок» - не был связан с революционной пропагандой, как это втюхивается доныне, отсылая к совсем иной тематике, прежде (и довольно громоздко) раскрывавшейся лишь Фридрихом Ницше. В опере, подходя строго, мы видим, как Арийская Царица (какова есть Царица Шемаханская), освобождаясь из левантийского плена, низвергает власть православного (т.е. ново-еврейского) Царя. Административную принадлежность этого царя, вполне определенно, указал мотив сложенной некогда П.И.Чайковским песни «Чижик-пыжик», звучащий в царском объяснении в любви. Касался ли этот намек благоверной царицы Александры Федоровны? Трудно сказать… Но нам еще только предстоит стать свидетелями и участниками основных – не личных, а общенациональных, политических событий, предсказываемых «Золотым петушком»!
 

 

Перепечатка материалов разрешена. Ссылка на газету и сайт обязательна.
Мнение редакции может не совпадать с мнением авторов.